НЕВЕРОЯТНАЯ ИСТОРИЯ РУССКОЙ КОЖИ

СО ВРЕМЁН ПЕТРА I ДО НАШИХ ДНЕЙ

Яркий обонятельный образ России и синоним высокого качества, символ аристократизма и русского сапога, попирающего Европу, предмет фетишизма и аромат порока, запах женской эмансипации и феминизма – всё это русская кожа.

На долю этого материала, чей секрет изготовления так и остался неразгаданным европейцами, а впоследствии был безвозвратно утерян на родине, выпала необыкновенная судьба: редко какому предмету мира материального, служившему тривиальным целям пошива обуви и кожгалантереи, удавалось пережить столь головокружительное превращение в икону эфемерного мира фетишей и ароматов.

Секретная технология

История русской юфти (а именно так называется сорт кожи, получившей мировую известность как русская) берёт свое начало в петровские времена. Среди прочих государственных дел Петр I провёл ревизию кожевенного производства и остался крайне недоволен тем, что при обилии кожаного материала отечественные производители не обрабатывали его сами, а продавали в сыром виде иностранцам и покупали у последних изделия из русской кожи по высоким ценам. Последовал указ о запрете вывоза сырых кож за границу, и русские кожевенники довольно быстро научились выделывать юфть лучше всех в мире.

Уникальная технология включала в себя многомесячное выдерживание коровьих шкур (и реже – шкур северных оленей) в резервуарах с ржаной или овсяной мукой и дрожжами, замачивание в дубильном соке с использованием различных пород деревьев (чаще всего лиственницы, ивы, тополя и дуба), ручную обработку тюленьим или китовым жиром и смазывание берёзовым дёгтем. Обильное жирование, когда количество жира в юфти достигало не менее 25% от её массы, придавало русской коже необыкновенную мягкость и эластичность, а также непревзойденную влагостойкость. Подробной инструкции с описанием всех этапов выделки русской кожи до наших дней не сохранилось, но известно, что весь процесс занимал в общей сложности от 18 месяцев до двух лет.

Корпуса Таганрогского кожевенного завода (основан в 1853), конец XIX в.

В зависимости от качества исходного материала и способа финальной обработки различали три вида юфти: белую, красную и чёрную. Для юфти белой отбирались самые лучшие кожи, и процесс их жирования был наиболее интенсивным. Белая юфть шла преимущественно на нужды русской армии: из неё шили сапоги, патронные сумки, ремни и другую военную амуницию. Юфть красная изготавливалась почти так же, как и белая, но при просушке смазывалась раствором квасцов и окрашивалась красным деревом.

Красная юфть в большом количестве шла на экспорт в Западную Европу, где из нее шили в основном мелкие кожаные изделия – портмоне, визитницы, ремни, портсигары, а также аксессуары для верховой езды. Юфть чёрная после дубления окрашивалась в чёрный цвет солями железа. Такая юфть использовалась для внутреннего потребления – из нее в России шили обувь и изготавливали экипажи.

Красная экспортная юфть благодаря своим уникальным свойствам мгновенно приобрела популярность среди состоятельных покупателей в Западной Европе и стала известна под именем «русская кожа» (фр. cuir de Russie, англ. Russian leather, нем. juchten). Желая добиться такого же качества кожаного материала, иностранные промышленники предприняли множество попыток выведать секрет изготовления русской кожи, но безрезультатно. Ни промышленный шпионаж, ни подкуп инсайдеров не увенчались успехом – узнать секретную технологию от начала до конца и получить хотя бы отдалённо похожую юфть за всю историю русской кожи не удалось ни одному иностранному производителю.

Некоторые европейские кожевенники, отчаявшись заполучить русское ноу-хау, пытались фальсифицировать русскую юфть, обильно натирая кожи собственного производства дёгтем. Результаты подобных фальсификаций были плачевными – поддельный товар с головой выдавал, в первую очередь, неправильный запах. Настоящая русская юфть пахла непередаваемым сочетанием ароматов кожи, тюленьего жира и берёзового дёгтя. Придать такой запах кожаному материалу без соответствующей технологической обработки было просто невозможно. «Сие есть дух столь своеобычный, что никакой другой ему не подобен, и всякий, единожды его вдыхавший, обмануться уже не может», – так об аромате русской кожи писала немецкая «Экономическая Энциклопедия» 1784 года.

Во второй половине XIX века этот ни с чем не сравнимый аромат откроет новую страницу в истории русской кожи, распахнув перед ней двери в мир высокой парфюмерии.

Русский дух и символ деспотии

В начале XIX века русская кожа начала свое триумфальное шествие по Европе вместе с русской армией – победительницей Наполеона. Продвигаясь на запад к Парижу сквозь немецкие земли, офицеры, солдаты и казаки армии Александра I всюду несли с собой запах русской кожи. Если в XVIII веке этот запах был знаком лишь дельцам, ведущим торговлю с Россией, и богатым европейцам, имевшим финансовые возможности покупать изделия из русской кожи, то после военной кампании 1813-1815 гг. вся Европа, и стар и млад, узнали, что такое русский дух.

Русские входят в Париж

Поначалу, благодаря возвышенному ореолу армии – победительницы узурпатора, запах русской кожи приобрёл у европейцев романтический оттенок. «Мы вились вокруг лошадей и их всадников, которые пахли юфтью; запах, источаемый ими, был столь новым и энергичным; словно чудесный аромат, этот запах юфти манил нас и окутывал казаков в таинственный чудесный эфир», – так описывал свои детские ощущения от первой встречи с казаками в 1814 году немецкий скульптор Эрнст Ритшель.

Ещё больший восторг по отношению к русской армии, пахнувшей юфтью, испытали французы и француженки. В день вступления в Париж союзных войск под командованием Александра I после фразы русского императора: «Я пришёл бы к вам ранее, но меня задержала храбрость ваших войск», – восторженные парижане кинулись целовать у Александра всё, до чего могли дотянуться: сапоги, одежду, кожаную сбрую его коня.

Французы ликовали, французские женщины отдавали явное предпочтение русским гвардейцам и казакам, а места скопления людей – от прогулочно-игривого Булонского леса до разнузданно-похотливого Пале-Рояля – стали пахнуть юфтью. Аромат русской кожи становится символом русской армии и ярким обонятельным образом России в глазах, а точнее, носах европейцев.

Вслед за приступом страсти последовало резкое охлаждение. После учреждения Священного союза Россия стала восприниматься в либерально-демократических кругах Европы как жандарм и бастион реакции. В такой политической обстановке русская кожа и её аромат стали ассоциироваться с принуждением, насилием и деспотизмом, символизируя собой русский сапог, попирающий Европу, и русский кнут, занесенный над европейскими народами.

Во Франции середины XIX века Россию критиковали за нежелание дать свободу Польше. В 1863 году в своих «Письмах Касьянова» из Парижа русский публицист Иван Аксаков пишет, что «публика повторяет <…>, что Франция должна помочь «народу-мученику» и освободить его от варваров… Варвар! Чего не делали мы, чтобы <…> своими сочла нас Европа, – ничто не берёт! Чуть заденет её за живое, <…> и опять – «казак», «кнут», «варвар» на языке у каждого француза».

Русский летный шлем, Музей Первой мировой войны в г. Пушкин 

Далее автор «Писем Касьянова» перечисляет случаи гонений и обструкции, которым подвергались русские различных социальных слоёв, жившие в ту пору во Франции, и сожалеет, что русский патриотизм в такой обстановке «заявляется больше по части русской юфти»: так, одна богатая русская аристократка, красавица и светская львица, изумила парижскую публику «дорогим и прочным» доказательством своего патриотизма, явившись на прогулку в Булонском лесу «с русскою юфтью на экипаже, на сбруе, на ливреях, на собственном головном уборе, на груди, около талии» – одним словом, везде.

В это же время в среде немецких либералов Россию объявляют главной виновницей несостоявшегося германского объединения, и в немецкий обиход входят юфтяные поговорки (например, «дело пахнет юфтью», служившая, согласно «Немецкому лексикону пословиц» 1870 года, «для обозначения превратного влияния России на Германию, а также для напоминания о кнуте и схожих средствах наказания»). Немецкая публицистика пестрит юфтяными метафорами (например, писатель и журналист Роберт Прутц однажды сравнил проект нового уголовного кодекса с нагайкой, которая «чудесно пахнет русской юфтью»). Даже творчество последнего представителя эпохи немецкого романтизма Генриха Гейне пронизано мрачными юфтяными сюжетами: по мнению поэта, «будущее пахнет юфтью, безбожием, кровью», и что царь, встав на берегах Босфора, «подчинит все народы земного шара тому скипетру из юфти, который гибче и твёрже стали и имя которому кнут».

Во второй половине XIX века ассоциации, связанные с насилием и принуждением, превратят русскую кожу в один из самых будоражащих воображение фетишей во вселенной порока.

L’odeur императора

Несмотря на сложную политическую обстановку, русская кожа как товар гонениям со стороны европейцев не подверглась. Иностранцы продолжали нахваливать изделия из русской кожи, а владельцы парижских магазинов ставили на них такой высокий ценник, что позволить себе бумажник или портсигар русской кожи могли только очень обеспеченные покупатели. Такими покупателями чаще всего становились богатые аристократы, и русская кожа вкупе с присущим ей специфическим запахом постепенно превратилась в один из символов аристократизма.

В 1854 году в Париже произошло событие, ознаменовавшее собой трансцендентный переход русской кожи из мира материи в утончённый мир ароматов. Наполеон III заказал у знаменитого английского парфюмерного дома Creed для себя и своей супруги императрицы Евгении парфюм с ароматом русской кожи. Созданный по спецзаказу императора аромат Cuir de Russie произвёл настоящий фурор в развращённом роскошью и привыкшем к безумным выходкам французском обществе времён Второй Империи.

Несмотря на то, что индустрия парфюмерии обязана своим появлением кожевенной промышленности (кожаные перчатки были одной из самых востребованных аристократией вещей, которым полагалось быть надушенными, чтобы благородный шевалье или дама могли прикрыть рукою в перчатке нос, проходя мимо толпы простолюдинов или лавируя между кучами нечистот, которых на улицах европейских городов было хоть отбавляй), сам по себе кожаный запах был у парфюмеров далеко не в чести. Созданный в 1780 году аромат Royal English Leather для короля Георга III самим Генри Джеймсом Кридом, основателем парфюмерного дома Creed, был едва ли единственным исключением – уж очень английский монарх любил натуральный запах новых кожаных перчаток (в наше время подобные вкусы именуют taste for ugly beauty).

Французские духи с ароматом русской кожи

В случае Наполеона III, заказавшего аромат русской кожи, сложно назвать один единственный мотив – тут было всё: и сиюминутный каприз, и желание эпатировать, и мода на русские вещи и названия, охватившая Париж после победы в Крымской войне 1853-1856 гг., и стремление к невербальному символическому самоутверждению, когда аромат русской кожи – символ аристократии и запах с отголосками насилия – был призван послужить цели невербальной коммуникации властности императора и его принадлежности к высшей аристократии (и с тем и с другим у Наполеона III имелись некоторые проблемы).

Чем бы ни руководствовался эпатажный правитель Второй Империи, запах русской кожи вслед за Наполеоном III и императрицей Евгенией – самой популярной правящей четой Европы середины XIX века, являвшейся законодателями мод и иконами стиля своего времени, – захотел носить весь парижский, а затем и весь европейский бомонд. Эме Герлен, Эжен Риммель и другие крупнейшие парфюмеры того времени один за другим выпускают для модной публики ароматы с одноимённым названием Cuir de Russie.

Поскольку хинолины (синтетические ингредиенты, воспроизводящие кожаный запах) были изобретены позже, в 1880-х годах, творения этих парфюмеров представляли собой сложную смесь натуральных ингредиентов, таких как кастореум (он же «бобровая струя» – секреция пахучих желёз бобра), стиракс (душистая смола одноимённого дерева), мускус, можжевеловое масло и, конечно же, берёзовый дёготь. Все перечисленные ингредиенты были весьма дороги, поэтому ароматы Cuir de Russie, как и изделия из русской кожи до этого, могли позволить себе немногие, а точнее – всё те же состоятельные аристократы. В одночасье вознесясь на парфюмерный Олимп, русская кожа закрепила за собой статус le symbole et l’odeur высшей аристократии.

Так, с лёгкой руки французского императора произошла удивительная метаморфоза русской кожи, превратившая дорогой и практичный предмет мира вещей в дорогую эфирную субстанцию мира чувств, и в этом новом чувственном мире русскую кожу ждали ещё более захватывающие приключения.

Аромат порока

В последнюю треть XIX века сексуальная жизнь Парижа претерпевает существенные изменения. Вследствие обнищания французской аристократии, происходящего на фоне поражения Франции во франко-прусской войне 1870-1871 гг., и гибели Второй Империи, из повседневной жизни Парижа начинает постепенно исчезать институт куртизанок. У французских аристократов попросту не хватает средств, чтобы содержать дорогих любовниц, и они все чаще переключаются на более экономичное пользование услугами борделей. Новые хозяева жизни – финансисты и промышленники, наживающие баснословные состояния в этот период, – также предпочитают посещать публичные дома, так как нувориши с присущей им психологией товарно-денежных отношений были не готовы по примеру аристократов прежних лет тратить миллионы на содержание куртизанок.

Таким образом, одновременно происходило повышение роли парижских публичных домов и усиление конкуренции между ними. Дорогие заведения, ориентированные на аристократическую публику и нуворишей, в борьбе за клиентуру всеми силами старались удовлетворить взыскательные вкусы своих клиентов. Вчерашние куртизанки, дамы полусвета, массово пополняющие штат таких публичных домов и хорошо знакомые со вкусами аристократических клиентов, помогают своим заведениям изобретать для этого все более изысканные способы и создавать соответствующую атмосферу роскоши.

Во французском борделе

Лаура Адлер в своей книге о жизни французских публичных домов «La Vie quotidienne dans les maisons closes» пишет, что в дорогих парижских борделях, начиная с 1870-х гг., красота обстановки и экзотика в услугах становились всё более изысканными – там занимались самыми эксцентричными и редкими вещами, и никого не удивляла атрибутика садомазохизма: «Нет ни одного борделя для аристократии, где бы <…> не держали специальные розги <…> и все необходимые аксессуары: хлысты, веревки, прозрачные столы».

Вчерашние содержанки аристократов привнесли в жизнь дорогих борделей идею из своей прошлой жизни – они придумали заказывать в качестве инвентаря для любовных игр кнуты и хлыстики из русской кожи. Один только запах дорогой русской кожи, исходивший от таких аксессуаров и бывший, как мы помним, атрибутом жизни французского высшего класса, уже возбуждал клиентов, красноречиво говоря о том, что они пожаловали туда, где их «обслужат по высшему аристократическому разряду». Подобное «обхождение» особенно пришлось по душе обладателям только что нажитых миллионов, вчерашним скромным буржуа, которые изо всех сил стремились вкусить радостей жизни более высокого социального слоя, к которому они не принадлежали по рождению.

Дальше – больше. Современники-очевидцы жизни парижских борделей конца XIX века подмечают, что сексуальные запросы богатых клиентов медленно, но верно эволюционировали от желания совершать плотский акт до желания наблюдать: так называемые «живые картины» сделались едва ли не самым востребованным видом услуг. Во время таких эротических сеансов и перфомансов создавалась соответствующая обстановка: оборудовались специальные комнаты, в которых устанавливались вращающиеся платформы, чтобы ни одна деталь живой картины не ускользнула от внимания клиента, вдоль стен развешивались занавеси из дорогих тканей, зажигались свечи.

Французский бордель, 30-е годы XX века

Особенное внимание уделялось ароматам, создающим атмосферу чувственности и страсти: в комнатах для эротических сеансов распылялись возбуждающие ароматы, в чьей основе были компоненты преимущественно животного происхождения – мускус, цибетон, амбра. Ароматы, воспроизводящие запах русской кожи, использовались чаще других, так как содержали в своих композициях вышеперечисленные ингредиенты, а также отсылали воображение клиента к волнующей атмосфере ролевых игр, одновременно связанных и со сладострастием, и с аристократизмом.

По мнению автора книги «Fetish: Fashion, Sex and Power» Валери Стил, доктора наук и авторитетного исследователя в области истории культуры, фетиш – это не предмет и не вещь, «фетиш – это сюжет, который лишь притворяется вещью», это истории и легенды, в которые сексуальные фантазии людей вовлекают различные предметы. С этой точки зрения русская кожа, как объект материального мира и как аромат с богатой эмоционально-насыщенной историей, в которой переплетаются чувственные мотивы различного уровня плотности – от болезненного сладострастия кожаного кнута до утончённого аристократизма духов – «награды изнеженных чувств» – предстаёт едва ли не идеальным фетишем.

И еще один французский бордель, тоже 30-е годы XX века 

Обретя свободу воплощения в ролевых играх и став одним из ярчайших обонятельных фетишей в конце XIX века, аромат русской кожи вошёл в историю как нота доминирования и страсти.

Запах феминизма

До момента окончания Первой Мировой Войны русская кожа оставалась преимущественно мужским ароматом. Прочная связь с атрибутами мужского образа жизни – дорогими кожаными аксессуарами, верховой ездой, доминированием в отношениях – на долгие годы определила маскулинный характер аромата русской кожи. Женщине из приличного общества полагалось использовать лёгкие цветочные запахи: «ей (женщине) следует благоухать розой, фиалкой, лилией, но ни в коем случае не мускусом или цибетоном», – писал в своих трудах середины XIX века французский врач Луи-Леон Ростан. За распространением символики женщины-цветка стояла стратегия, призванная обезвредить «низменные склонности» и смирить чувственные порывы женщины.

Однако к началу XX века в европейском обществе происходит существенный сдвиг от модели поведения приличной женщины, описанной в романе Оноре де Бальзака «Лилия долины», в сторону господства модели сексуальной распущенности и продажности, красочно отображённой в «Цветах зла» Шарля Бодлера. На смену поэтическому уподоблению женщины цветку приходят образы плотских флюидов, источаемые женским телом. В это же время европейские женщины начинают бороться за право свободно и открыто выражать свою сексуальность. Индустрия парфюмерии отражает эти сдвиги, меняя ольфакторный силуэт женщины в направлении тяжёлых запахов. В первую очередь в качестве пропуска в мужской мир свободы и страсти ведущие парфюмеры Франции предложили женщинам аромат русской кожи.

Первой ласточкой этого направления в женской парфюмерии стал Tabac Blond, созданный в 1919 году парфюмерным домом Caron. Пусть читателя не смущает его название – «Светлый табак»: кожаные ароматы в парфюмерии официально классифицируются на собственно кожи, цветочные кожи и табачные кожи, а ключевым ольфакторным элементом Tabac Blond являлся именно кожаный запах, оттенённый нотами табака, перекочевавшего из элегантных длинных мундштуков эмансипированных парижских модниц во флакон с женскими духами.

Настоящей одой феминизму и парфюмерным символом женской эмансипации, безусловно, стал выпущенный в 1924 году легендарный аромат Cuir de Russie от Коко Шанель. В этом аромате примечательно всё – и история создания, и парфюмерная композиция, и позиционирование.

Короткий, длившийся всего год, бурный роман с великим князем Дмитрием Павловичем, троюродным братом Николая II, принёс Коко Шанель не только минуты личного счастья, но и обширные знакомства среди русских эмигрантов, одним из которых оказался талантливый химик и парфюмер Эрнест Бо. Француз по происхождению, живший и работавший в России, а после революции переехавший во Францию, Эрнест создаёт для Шанель в 1921 году духи-легенду на все времена Chanel №5, а затем ещё несколько выдающихся ароматов.

Коко Шанель (1883-1971)

Отличительной особенностью Cuir de Russie в исполнении Эрнеста Бо стало новаторское по тем временам сочетание анимальных тяжёлых нот русской кожи с лёгкими цветочными и цитрусовыми нотами. По одной из легенд, Cuir de Russie от Шанель обязан своему появлению на свет чувственному отношению самой Коко к запаху сапог и аксессуаров из русской кожи, принадлежавших великому князю Дмитрию Павловичу. Как бы то ни было, но аромат русской кожи в парфюмерии был известен Шанель задолго до знакомства с князем, а личная история, возможно, лишь привнесла особое отношение к этому аромату со стороны великой женщины.

Аромат Cuir de Russie от Chanel предназначался для независимых женщин, которые не боялись носить мужскую одежду, курить в публичных местах, заводить знакомства и вступать в связи с теми людьми, которые были им интересны – одним словом, для женщин, похожих на саму Коко Шанель, и для тех, кто хотел быть на неё похожей.

С рекламных плакатов парфюма Chanel Cuir de Russie 1920-х гг. смотрели две женщины, гордо улыбающиеся и уверенные в себе, катающиеся на лошадях в мужских костюмах и смело шагающие вместе куда-то вдаль, взявшись за руки.

Мир не успел оглянуться, как аромат русской кожи с новым провокационным позиционированием стал для европейских женщин символом эмансипации и личной свободы.

Русская кожа в наше время

За катастрофическими событиями и миллионами человеческих трагедий первой половины XX века почти никто не заметил, как русская кожа умерла в своей физической ипостаси. После революции секрет технологии изготовления юфти был безвозвратно утерян. В Европе в это же время, в период между двумя мировыми войнами, alter ego и эфирное воплощение русской кожи – её аромат – продолжил своё триумфальное шествие: до 1940 года ведущими французскими и немецкими парфюмерными домами было выпущено не менее 30 ароматов на базе запаха русской кожи.

На этом история русской кожи не заканчивается. Офицерские сапоги из русской юфти и флакончик французских духов с характерным запахом – это далеко не всё, что осталось от русской кожи сегодня. В наши дни настоящую русскую кожу можно встретить в музеях, где в числе других экспонатов хранятся вещи из русской кожи, в частных библиотеках и библиотечных хранилищах, где лежат книги в переплётах из русской кожи, в личных коллекциях любителей моды и просто состоятельных людей, в дорогих бутиках, где продаются единичные вещи, пошитые из редких остатков драгоценного материала, или же… на морском дне.

Подъем кожи с «Metta Catharina» и ее осмотр мастером 

В 1973 году в трюмах затонувшей у британских берегов в 1786 году датской бригантины «Die Fraumetta Catharina von Flensburg» (или попросту «Metta Catharina») водолазы нашли настоящее сокровище – тюки со тщательно упакованной русской кожей. В декабре 1786 года бригантина вышла в плавание с грузом пеньки и русской кожи из Санкт-Петербурга в Геную, но во время сильного шторма сбилась с курса и затонула у побережья Корнуолла. Пролежав почти 200 лет в солёной морской воде под слоем грязи и ила, русская кожа полностью сохранила привлекательный внешний вид и свой особенный, ни с чем не сравнимый аромат. Законным владельцем ценного груза являлся сам принц Чарльз, как герцог Корнуолла, у побережья которого затонуло судно. Он дал согласие на продажу поднятой со дна русской кожи, и вся партия была мгновенно раскуплена несколькими британскими фирмами, специализирующимися на индивидуальном пошиве штучной обуви и кожаных аксессуаров. На сегодняшний день историческая русская кожа «Metta Catharina» стала практически самостоятельным брендом, и за часовыми ремешками из этой кожи, выпущенными несколькими ограниченными сериями, ведётся настоящая охота.

В начале XXI века аромат русской кожи не сдаёт завоёванных на парфюмерном Олимпе позиций. До сих пор продолжается выпуск обновлённых формул легендарных композиций Cuir de Russie французских парфюмеров XIX и XX столетия. Так, например, современная версия аромата императора Наполеона III пользуется большим успехом у харизматичных красавцев Голливуда – Cuir de Russie от парфюмерного дома Creed охотно носят Роберт Редфорд, Харрисон Форд, Джордж Клуни.

Ежегодно в мире появляются всё новые и новые композиции, отправной точкой при создании которых служит аромат русской кожи. Несмотря на то, что использование синтетических ингредиентов сделало производство кожаных ароматов простым и экономичным, а конечный продукт – доступным массовому потребителю, русская кожа в мире парфюмерии по-прежнему остаётся синонимом утончённости и изысканного вкуса.